Пропавшие сокровища - Страница 2

Письмо было короткое и без единого знака препинания:

«Старик Хорхе перестань обижаться на нас и попробуй еще раз съездить в Россию как наш представитель там можно сделать один бизнес который стоит тысячи коптских евангелий тебе все расскажет этот юнец он русский князь но это ничего не значит он знает секрет одного дела на котором можно хорошо заработать я финансирую новую русскую операцию 15 % от чистой прибыли тебя наверное устроят

СГ»

Кортец недовольным взглядом окинул гостя. Как многие восточные люди, он был суеверен: русский князь, да еще с утра - это плохая примета! Неожиданное обращение Сэмюэля Грегга также озадачило его. Крупный воротила международного антикварного треста, Грегг когда-то с помощью Кортеца и присосавшихся к советским культурным учреждениям деляг переправил на запад немало ценных произведений искусства и редких рукописей. Но антикварный трест бесцеремонно отрекся от Кортеца, когда тот проиграл авантюрное дело с покупкой в СССР так называемого «коптского евангелия»…

Однако аромат аппетитного жиго сгладил дурное впечатление от письма Грегга. Кортец вооружился вилкой и ножом и проворчал:

- Я вас слушаю…

Русский князь выпрямился в своем кресле, как заглавная буква, и тотчас же перешел со своей азбуки Морзе на обыкновенную, хотя и несколько витиеватую речь:

- Я слыхал, сэр, что в свое время вы занимались очень полезным делом, способствуя обмену культурными ценностями между западными музеями и музеями Советского Союза, вернее - России, которая когда-то была родиной моих отцов…

Кортец покатал во рту кусочек мяса и промычал неопределенно:

- Угу!..

- Это обстоятельство и привело меня сюда, сэр, - продолжал гость. - Мистер Грегг посоветовал мне обратиться именно к вам с моим предложением, которое, в случае его осуществления, даст цивилизованному миру культурные ценности огромного значения. Лица же, осуществившие мое предложение, смогут получить не только моральное удовлетворение, но и вознаградят себя очень значительными суммами…

Не отрываясь от жиго и отдавая дань терпкому ароматному вину, Кортец поглядывал на своего гостя уже насмешливо.

- Вы можете не продолжать, мистер Бельский, - произнес он презрительно. - От эмигрантов, бежавших когда-то из России, я вволю наслушался таких предложений.

Джейк Бельский встал с кресла. Он был встревожен.

- О нет, сэр… - начал было он.

Но Кортец перебил его бесцеремонно:

- Не «нет», а «да», сэр… Где-то в России ваш отец или дед оставили замурованными в стене или в обивке одного из двенадцати старинных кресел бриллианты, либо еще какие-то ценности. У вас есть точный адрес, пользуясь которым мы с вами, попав в Россию, легко извлечем ваши бриллианты. Затем мы вернемся домой, и трест Сэмюэля Грегга обеспечит нам роскошную жизнь и зажиточную старость. Правильно?…

- Да… В основе моего предложения лежит ценный клад и фамильное предание о нем, - сказал гость и послал в эфир своими зелеными веками нечто среднее между сигналом бедствия и просьбой о внимании.

Кортец засмеялся скрипучим смехом и хлебнул еще глоток вина. Настроен он был уже не так агрессивно, и это ободряло гостя. Джейк Бельский попытался было продолжать, но появившаяся в воздухе над круглым столиком вилка заставила его умолкнуть.

- Прежде всего, - нетерпеливо произнес Кортец, - должен сообщить вам, молодой человек, а через вас и мистеру Греггу, что по советским законам все, оставленное эмигрантами в России, уже много лет назад объявлено государственным достоянием. У меня с русскими уже произошло однажды недоразумение… С меня хватит…

Педро Хорхе Кортец говорил по-русски отлично, лишь с небольшим восточным акцентом. Сказанное им было почти отказом, но молодой человек хорошо помнил ту аттестацию, которую дал «потомку великого конквистадора» мистер Сэмюэль Грегг, и потому, поборов чувство тревоги, выжидал возможности высказаться до конца. Такая возможность представилась сразу же, как только хозяин обратил внимание на ароматнейшую подливку к жиго и бобам.

- Мистер Сэмюэль Грегг отлично знаком с советскими законами. Я также познакомился с ними, - вкрадчиво сказал молодой человек. - Но все дело в том, сэр, что ни я, ни вы и ни трест, который мы будем представлять, - никто и не намерен их нарушать!

- Ах, вот как? Интересно…

- Ценности, о которых идет речь, - продолжал гость, - четыреста лет назад были ввезены в Россию одной коронованной особой нерусского происхождения и никогда России не принадлежали. Это легко смогут доказать наши юристы.

- О ла-ла! - с ироническим пафосом воскликнул Кортец, отрываясь от своей тарелки. - Я не собираюсь сражаться за попранные права коронованных особ нерусского происхождения.

- Вы будете сражаться за свой гонорар, сэр! - твердо произнес молодой гость.

Кортец внимательно взглянул на Джейка Бельского. Тот уже перестал моргать и смотрел на него уверенным и даже весьма решительным взглядом.

- И вы тоже?

- И я тоже.

- Сколько же вам дает этот старый чикагский гангстер?

- Десять процентов, сэр.

- Гм… Это не мало. - И, усмехнувшись, добавил неопределенно: - Но я чувствую, что вы хотите рассказать мне какую-то средневековую легенду с почтенным возрастом?

- Вы правы, сэр, - не смутясь, ответил гость. - Но эта средневековая легенда сулит вполне современные и не ма-лень-кие день-ги.

Последние слова он подчеркнул, произнеся их по слогам.

Кортец молчал, сосредоточенно жуя и попивая вино. Он размышлял: этот американский потомок каких-то русских князей твердо уверен, что предлагает серьезный и крупный бизнес. Он явно подражает американским дельцам… Кортец все еще старался избавиться от него, однако начинал сознавать, что ценности, из-за которых мог бы возникнуть международный юридический спор, задели его любопытство. Да и участие в этом деле Сэмюэля Грегга смущало его. Старый кашалот Грегг не послал бы к нему этого юнца, если бы дело было нереальным.